Андрей Молчанов: СРО или восполнят компфонд, или закроются – однозначно!

[AristoS]

Президент Национального объединения строителей Андрей Молчанов редко радует прессу прямым общением, поэтому на пресс-подходе во время Съезда НОСТРОя его атаковало полтора десятка журналистов, а вопросы сыпались самые разнообразные.

- Андрей Юрьевич, давайте начнем с самого интересного вопроса – с денег. Компфондов не хватает почти 50 %. По мнению Национального объединения строителей, СРО должны восполнить компфонды до исторического максимума или все-таки будет учитываться то, что лицензии банков отозваны и СРО в этом не виноваты?
- Ну, как СРО не виноваты? Виноваты. Я всегда говорил очень простую вещь: если руководитель потерял деньги компфонда, он либо мошенник, либо плохой руководитель. Нам ни те, ни другие не нужны. Так что если деньги потерял, значит, прекратит свое существование как СРО. Поэтому говорить о том, что кто-то будет прощен потому, что он не знал и вкладывал в плохие банки… У нас есть 120 СРО, которые не потеряли ничего. Это тоже половина этих организаций. И они добросовестно работали семь лет в соответствии с законом, у них все в порядке. А остальные - я не буду их называть мошенниками, но это все такое, с запахом. Поэтому здесь не должно быть поблажек никому. Потерял деньги – либо вноси сам, либо, если строители тебе доверяют, договаривайся с организациями, которые, безусловно, чуть-чуть потеряли. Там есть строители, они собираются и принимают решение: да, мы потеряли, мы понимаем, давайте теперь довнесем полностью до того исторического максимума, который мы собрали, и тогда будем дальше существовать. Ну а кто не примет решение, тот и…
- То есть, этот вопрос и не обсуждается?
- Ну, а как его обсуждать? Либо он есть, либо нет. Либо да, либо нет. Здесь не может быть «серых» оттенков, к сожалению, к счастью ли – не знаю.
- Строители повторно должны довносить эти деньги?
- Вы поймите правильно, здесь палка такая, о двух концах. Не только виноваты руководители СРО, но и строители сами тоже виноваты. Они шли туда, где дешевле. Строитель, например, живет на Дальнем Востоке, видит рекламу, что в Москве СРО за 10 тысяч рублей делают то, что стоит, условно говоря, 50 тысяч рублей. И он идет туда, где дешевле. Он сэкономил тогда, а теперь потерял. Скупой платит дважды. Здесь вина строителей в том числе есть, но тут я считаю, что пробел был и в законодательстве, потому, что изначально если бы был территориальный принцип, не было бы такой проблемы. Не было бы даже идеи сэкономить у дальневосточной компании, из Хабаровска, допустим, и идти в московское СРО, это же абсурдно, как вы понимаете. Даже разные часовые пояса для того, чтобы что-то проверять, контролировать или работать. Поэтому мы сейчас все приводим в соответствие. Ничего страшного в этом нет. Идет постепенное поступательное развитие саморегулирование в хорошем направлении, я считаю. Мы сейчас очистимся и будем полноценно работать.
- Вы совсем не расстроитесь, если количество СРО в два раза или на треть сократиться?
- А что расстраиваться? Зачем нам лишние организации? И опять же, это не говорит о том, что СРО завтра нельзя будет создать. Но это будет немножко другая история. Строители должны, наконец, понять, что они влияют на ситуацию. Чтобы руководители строительных компаний не отдавали вопрос членства в СРО на откуп бухгалтерам. Ситуация уже меняется, есть взаимные обязательства, взаимная ответственность. И строители уже должны будут влиять, в том числе, и на руководящий орган СРО. Не нравится руководство СРО, соберитесь – переизберите. Можно это сделать? Можно. Не так много строительных компаний, чтобы организоваться. Либо, если вам не нравится, и вы не можете ситуацию изменить, соберите сто строительных компаний и сделайте новую СРО у себя в субъекте. Где-то мало строительных компаний, где-то много, но влиять на руководящие органы СРО стопроцентно возможно. И когда их меньше будет, гораздо проще будет все понять людям.
- Создаются фонды обеспечения договорных обязательств. Сколько собрано средств, какие взносы?
- Есть статистика, она меняется ежедневно. Мы выдаем статус так называемого оператора, которые могут собирать информацию для Национального реестра специалистов только тем СРО, которые деньги не потеряли. И на Совете, месяц назад, когда принимали такое решение, у нас было 110 таких СРО. После решения сразу 10 СРО внесли деньги, сразу их нашли. Стало 120 СРО, добросовестных. Все СРО имеют, в том числе, и фонды договорных обязательств.

[AristoS]

- А строители не обижаются на дополнительные требования?
- Нет такого. Вы понимаете, в рамках 372-ФЗ мы сделали две очень важные вещи. Во-первых, те строители, которые не хотят быть членами СРО и не работают с государством, вообще могут не быть членами СРО. Они работают на субподряде. Это малый и средний бизнес, а также большой бизнес, если они работают на подрядах, но не на государственных подрядах. А для компаний, которые остались в СРО, снизился порог вступления - раньше было 300 тысяч минимальный взнос, а теперь 100 тысяч. Если в СРО идут небольшие компании с небольшим объемом работ, им нужно минимальный взнос внести. И опять же, есть право быть в фонде договорных обязательств или в фонде возмещения вреда. То есть, если ты не хочешь работать с государством, но хочешь быть членом СРО, то вносишь деньги в фонд возмещения вреда, - и работаешь. Это облегчило ситуацию и снизило нагрузку на бизнес. Поэтому закон в целом реально улучшает ситуацию, в первую очередь, для строителей.
Я как человек, сам понимающий ситуацию изнутри, скажу честно: до того, как я возглавил НОСТРОЙ, если бы меня тогда спросили, в какой СРО мои компании, я бы не ответил. Я тоже этого не знал. Хотя я сам стоял у истоков создания этой системы. Ну, неинтересно это было в тот момент. Сейчас ситуация меняется, я уже знаю.
- И в каком?
- У нас и в Москве, и в Петербурге. В разных. Но сейчас названия тоже вам не скажу.
- Андрей Юрьевич, а что делать тем компаниям, где в региональной СРО не набирается 30 компаний, которые хотят сформировать фонд ОДО. Им уйти в другой регион нельзя потому, что есть СРО, и они не могут выходить на госзаказ…
- Я не знаю, что такая проблема существует, скажу вам честно…
- Существует.
- Где?
- Например, в Псковской области…
- Я думаю, это решаемая проблема. Вы поймите правильно, если у них есть СРО, значит там минимум сто членов. Из этих 100 членов 30 компаний хотят работать с государством. Я так думаю, что в это СРО идут компании, которые хотят получить госзаказ. Я думаю, они в состоянии 30 копаний из 100 убедить создать этот фонд договорных обязательств. Не проблема.
- То есть, тут нет никакого барьера?
- Нет. Еще раз – если ты малый бизнес и не хочешь работать с государством, ты вообще можешь быть не членом СРО. Ну, если ты крупная компания, ты в любом случае будешь членом СРО, но, как правило, все хотят участвовать в госзаказах. Эта проблема, может быть, временная, но она решится сама. Не решится, будем думать.
- Будет ли включен зеленый свет на регистрацию новых СРО?
- А он есть сегодня, мы регистрируем. Поймите правильно – сегодня нет никакого запрета и в будущем, я думаю, его не будет.
- Но есть же разные позиции членов Совета…
- Члены Совета могут иметь свои позиции. Но я за то, что если строительные организации собрались, у них в порядке все документы, абсолютно все четко, такая СРО должна быть зарегистрирована. Просто сегодня мы проверяем более тщательно, даем поручение координаторам и членам Совета проверить компании, которые входят в новую СРО. Они выясняют в регионе: существуют ли компании или не существуют, представляют фотографии, и мы видим: строительная компания «Пупкин и сыновья», адрес деревня Мухинка, дом тридцать, дробь А. Дом такой разваленный стоит. Что это? Подлог, условно говоря. Мы не пропускаем такие компании.
Я не против, абсолютно, создания новых СРО. Члены Совета, может быть, не хотят дополнительной конкуренции у себя в регионах. Я этого абсолютно не боюсь, я считаю, что это хорошо. Просто не всегда нужно это строителям, понимаете? Есть в субъекте одна или две СРО - войди в нее и влияй на процессы! Вас 120 человек, вы все – здравые люди. Соберитесь и поставьте нормального руководителя СРО. В этом нет проблем. 120 человек могут же между собой договориться, если они здравые люди? Вы поймите правильно – любого мошенника можно сместить и поставить достойного человека.
- Не жалеете, что занялись саморегулированием? Прошел уже год, как Вы стали президентом НОСТРОя…
- Честно говоря, я думал, что это у меня будет занимать меньше времени. Гораздо меньше, чем это занимает. Но кто-то должен же это сделать. Но уже стало легче. Сейчас наладим национальный реестр специалистов, это очень важная на самом деле вещь. И даже, может быть, более важная, чем саморегулирование. Потому, что реестр специалистов поднимет статус инженеров, в том числе, это будет влиять на заработную плату этих людей. Если ты – член реестра, значит, ты несешь ответственность, ты – специалист высокого уровня. И для людей эта система – очень хорошее дело.
- А когда заработает Нацреестр НОСТРОя? НОПРИЗ уже выставил в тестовом режиме свой реестр.
- У нас тоже в тестовом все работает. Пока только что-то около ста человек туда внесли, но до 1 июля должны внести всех. Вот мы и ожидаем к 1 июля поток документов, потому что мы должны будем внести 200 тысяч специалистов. Я даже технически не понимаю, как мы это все успеем сделать. Но Нацреестр заработает в любом случае. Но я вас призываю, журналистов, написать, что компаниям не надо тянуть до последнего дня. Да, по закону все должны сдать документы до 1 июля. Но не приходите вы все 200 тысяч человек 30 июня! Не надо тянуть!
- Могут ли поэтому в реестре появиться «мертвые души»?
- У нас разработан регламент. Не знаю, как в НОПРИЗ, а в НОСТРОЙ специалист обязан нотариально заверить заявление со своими данными, а нотариус это удостоверяет. И дальше все документы он нам прикладывает: копию трудовой книжки, копию диплома. Список этих документов у нас есть на сайте. Безусловно, за счет нотариально заверенного заявления, у нас не будет «мертвых душ».
Могут быть поддельные дипломы, но мы будем дальше мониторить документы. За один день мы все не сделаем, но будем реестр чистить. Поймите правильно, когда человек нотариально заверил свое заявление, приложил копию диплома, это уже, как бы, дача ложной информации. Мы не правоохранительные органы, но зачем человеку изначально подкладывать свой липовый диплом под заявление, которое он нотариально заверил? Если бы не было нотариального заверения, мы бы получили хаос. А так мы ввели правило нотариальной подписи, нотариально заверенного заявления. Это самое главное.
Если же человек, который находится в национальном реестре, допустил какую-то оплошность, и по его вине что-то случилось, во-первых, он может быть исключен из реестра, во-вторых, информация об этом будет опубликована с тем, чтобы компании не брали его на работу. Специалист тут свою ответственность чувствует, и серьезную.
- И все будет опубликовано?
- У нас вообще все публикуется. Все открыто и прозрачно. Это мой принцип изначальный, чтоб все было всем понятно.

Источник